Лорка.

[breath-control]

Так как поэт он испанский, переводы разные бывают.
у меня есть два варианта "Маленькой бесконечной поэмы".
Мне повезло, что первый перевод мне не попался.
а какой на ваш взгляд лучше?

1.МАЛЕНЬКАЯ БЕСКОНЕЧНАЯ ПОЭМА (Федерико Гарсиа Лорка, перевод с испанского)
Эпиграф:
«Equivocar el camino
es llegar a la nieve
y llegar a la nieve
es pacer durante veinte siglos las hierbas de los cementerios...”
Федерико Гарсия Лорка «Маленькая бесконечная поэма»

Сбиться с пути
Это прийти в ледяные хоромы,
Где подо льдом
Двадцать столетий нам вскармливать травы кладбищ.

Сбиться с пути
Это прийти к бабе холодной,
К бабе, которую солнца лучи не растопят,
Что убивает двух петухов на каждую встречу
В свете, которого и в петухах не боится,
Ибо они не умеют петь подо льдом.

Но если и льды не пронзили сердце,
Тогда можно встретиться с Южным Ветром,
И так же как струи его не услышать стонов,
Что снова нам вскармливать травы кладбищ.

Видел я, как таяли два колоска из воска,
Собой погребая пейзаж изверженья вулканов
И видел двоих сумасшедших ребёнка, которые, плача, опеку убийцы толкали.

Но два не число и не было им вовеки
Поскольку оно тоска и только ее отраженье,
Гитара со стоном внутри о любви сокрушённой
И взгляд в бесконечность другую, смотрящую нашим же взором
И плач погребённых о новом своём воскрешенье, всё в той бесконечности,
Где как и прежде не женят,
Но грезят им бабы, они с тем же страхом света -
Боязнь петухов, умеющих вырваться в небо из снега
и льда
И тогда, - вечно нам вскармливать наши могильные травы….

2.МАЛЕНЬКАЯ БЕСКОНЕЧНАЯ ПОЭМА

Сбиться с дороги -
это слиться с метелью,
а слиться с метелью -
это двадцать столетий пасти могильные травы.

Сбиться с дороги -
это встретиться с женщиной,
которая режет по два петуха в секунду
и не боится света,
а свет - петушиного крика,
задушенного метелью.

А когда метель задохнется -
пробудится южный ветер,
но и ветры стонов не слышат -
и поэтому снова пасти нам могильные травы.

Я видел, как два колоска воскового цвета,
мертвые, хоронили гряду вулканов,
и видел, как два обезумевшие ребенка
отталкивали, рыдая, зрачки убийцы.

И я знаю, что два - не число
и числом не станет,
это только тоска вдвоем со своею тенью,
это только гитара, где любовь хоронит надежду,
это две бесконечности, недоступные
друг для друга.
и еще это стены мертвых
и напрасная боль воскрешенья.
Цифра два ненавистна мертвым,
но она баюкает женщин,
и они пугаются света,
а свет - петушиного крика,
петухам же в метели не спится,
и поэтому вечно пасти нам могильные травы.